Дороги Валлиона - Страница 91

Или все-таки я когда-то возьму и передумаю?

Все возможно.

Но не сейчас.

Да, пожалуй, еще не сейчас.

– А как вас зовут? – догнал меня уже на пороге крик опомнившегося старосты и настигающий топот его тяжелых сапог. – Господин, что мне сказать, если спросят? Господин, как ваше имя?!

Я на секунду остановилась, раздумывая, а не пора ли, наконец, сбросить надоевшую маску, но потом усмехнулась, мысленно покачала головой и, начиная постепенно привыкать, коротко бросила:

– Фантом.

Эпилог

«Гайдэ, а ты уверена? – в который раз нервно переспросил Лин, покосившись крупным желтым глазом. – Может, подождем еще? Может, я еще немного потренируюсь?»

Я цепко огляделась по сторонам, проверила в третий раз подпругу, подергала прилипшее к спине демона седло. Оглядела его беспокойно трепещущие крылья, между которыми мне предстояло как-то уместиться, а потом решительно тряхнула головой.

– Нет. Ты уже три дня летаешь по несколько часов и совсем не чувствуешь усталости. Так что хватит откладывать: и тебе, и мне. Будем пробовать, чему ты научился.

«Да я еще не уверен, – заныл шейри, когда я так же решительно, не давая себе повода передумать, взлетела в седло. – Я с грузом никогда не летал. А если я упаду? А если крылья не справятся?»

– Значит, упадем вместе.

«Гайдэ, это рискованно!»

– Рискованно и дальше сидеть на заднице, когда мне в любой момент может потребоваться твоя помощь. И когда от очередной Твари нам с тобой придется вместе улепетывать во все лопатки. По воздуху. В котором ты до сих пор временами чувствуешь себя неуверенно.

«Да у меня времени было мало!»

– Зато теперь оно у тебя есть.

«Гайдэ, я боюсь!»

– Да, я заметила. Ты всегда боишься всего нового. Ну и что? К тому же, я тоже боюсь, поэтому давай бояться вместе. Чтобы не так страшно было.

Лин недоверчиво покосился.

«Ты? Тоже боишься?»

Я усмехнулась.

– Если ты не забыл, у меня был лишь один опыт прыжков с парашютом и вообще, общения с высотой. Причем, опыт неудачный… хотя, это с какой стороны посмотреть. Но мне в любом случае здорово не по себе, так что будь уверен – не одному тебе сейчас плохо.

«Так ты боишься, что я тебя уроню?» – весьма странным голосом переспросил Лин.

– Немного.

«Боишься, что я не справлюсь?» – он тревожным жестом прижал уши к голове.

– Тоже немного.

«И ты боишься, что я не смогу тебя уберечь, если ты доверишься и положишься на мои крылья?!»

Я мысленно кивнула – готов. Как выяснилось, страх за меня с успехом вытесняет у него все остальные опасения. Включая те, которые проступают наружу, когда дело касается его собственных способностей, и причину которых я до сих пор не могла выудить наружу. Сам Лин никогда не эту тему не задумывался. И, как мне кажется, что-то сильно мешало ему над этим задумываться. Возможно даже, какое-то заклятие, благодаря которому прежние хозяева не только держали его в жестком повиновении, но и были уверены, что самостоятельно он никогда не обретет лишней силы. Точнее, что он никогда в жизни даже не подумает ее искать, а если и подумает, то быстро об этом забудет.

Честно говоря, у меня вообще сложилось впечатление, что любая мысль на эту тему и любая попытка развиваться без приказа хозяина способна подавить его волю и отбросить в плане развития далеко назад. Может заставить его забыть о прежней жизни. Может причинить боль. Может снова превратить его в мелкое, ничтожное, но совершенно мерзопакостное и озлобленное на весь мир существо. Короче, истинным демоном его сделает. Вытащит из глубины все то некрасивое и гадкое, что есть в каждом из нас и от чего каждый приличный человек старается всеми силами избавиться. Но у Лина с этим туго. С самим собой он не способен сделать абсолютно ничего. Отсюда и неуверенность его, просыпающаяся каждый раз, когда я прошу его сделать что-то новое. И внезапная паника, как будто за каждым его шагом наверх последует мгновенное и жестокое наказание. И эти приступы нерешительности, которые подавляют его разум регулярно, стоит ему лишь перешагнуть границы того, чтобы было дозволено раньше.

Он – как пленник в темнице собственного разума. Как запертый в клетке лев, которого всю жизнь учили, что он на самом деле – безобидный кролик. Он не знает почти ничего о себе. Он не сознает своей истинной силы. Он до дрожи боится нарушить какие-то странные правила, о которых я могу только догадываться. И порой только прямой приказ помогает ему преодолеть этот нелепый страх.

Не знаю, что с ним на самом деле случилось и кто превратил его в это раздвоенное, располовиненное, ущербное и будто бы разрубленное на части существо, в котором почти не осталось ничего цельного. И в котором берет верх то одна, то другая половинка. Но я непременно это узнаю. И сделаю все, чтобы, наконец, это исправить. Даже если придется зажать свои собственные страхи в кулак и стиснуть зубы, старательно отгоняя от себя воспоминания о собственной смерти.

Я сделаю это.

Клянусь.

Во что бы то ни стало, но сделаю. Потому что существо, способное пожертвовать ради кого-то жизнью и умеющее так искренне признаваться в своих чувствах… существо, способное доверить тебе не только жизнь, но и осколки собственной души… оно просто не может быть гнилым, продажным и подлым. А Лин, хоть и поступал иногда некрасиво, все же способен на искренность и самоотверженность. А некоторые поступки, какие он сделал для меня, были и вовсе на вес золота.

Я сжала зубы и, закрепив получше ноги в стременах, сказала:

– Взлетай.